Божественная благодать.

С точки зрения вечного блага, достоинство человека, живущего по принципам чести,

честности и религиозного благочестия, получает свое высшее оправдание и смысл,

поскольку наиболее полно, глубоко и универсально соответствует природной норме

человеческого существования, этической норме межличностных отношений и идеальной

норме благодатно преображенного личностного бытия.

Честь как принцип отношения человека к собственному существованию.

Как уже было отмечено, честь составляет основной аксиологический принцип

отношения человека к собственному существованию. Не только духовный, но и

физический аспект существования человека является областью его

нравственно-ценностной ориентации. В самом широком смысле честью является

соответствие человека своему положению в природном и социальном мирах. В более

конкретном смысле честью является способность человека владеть своей природой и

поведением. Честь это внутреннее, данное самому себе право оценивать себя и свое

существование в категориях самоуважения. Если существование человека

складывается из двух аспектов природного и личностного, то объективными

факторами, дающими человеку право на самоуважение, следует признать целомудрие и

благородство две аксиологические категории, составляющие понятие чести.

Идеальной аксиологической нормой природного состояния является целомудрие, а

идеальной аксиологической нормой личностного существования благородство.

Когда человек побеждает стихийные влечения природного начала и подчиняет свои

вожделения требованиям разума и нравственного закона, он соблюдает ту

элементарную форму своей индивидуальной неприкосновенности и внутренней

целостности, которой является целомудрие. Из всех природных достоинств, данных

во владение человеку, целомудрие является самым хрупким и ничем невосполнимым

даром, составляющим честь и главное естественное украшение личности. Это та

уникальная ценность и уже никогда невозвратимая привилегия, которой каждый

человек обязан своим достоинством и с которой он соединяет свое право не только

на самоуважение, но и на обладание высшим благом. Потеря целомудрия переживается

человеком как глубокий духовно-нравственный кризис, оставляющий неизгладимый

след в личной жизни. Сознание утраты своего достоинства обрекает личность на

внутренне безотрадное и безрадостное существование даже тогда, когда для нее

исключен страх позора или бесчестья.

Благородство помогает человеку уберечься от необузданных и неверных шагов и

сохранить целомудрие. Как сознание личного достоинства благородство формируется

по мере физического и духовного возрастания человека. В духовно сформированной

личности благородство оказывается на высоте своего призвания и ориентирует

личность на достижение нравственного и религиозного идеала. В самый критический

и ответственный период время юности, которую святитель Феофан Затворник

сравнивал с водопадом, прерывающим спокойное течение реки по равнине,

благородство помогает человеку избежать гибельные увлечения, опасные жизненные

заблуждения и ошибки и тем самым сохранить в непорочности и неприкосновенности

честь, целомудрие и достоинство своей личности. В дальнейшие периоды жизни

благородство каждого человека выражается в заботе о чести своего имени, своей

семьи и своего служебного звания. Благородство личности всегда означает высокую

степень ее нравственной и интеллектуальной сформированное. Оно включает в

качестве возможного и очень ценного компонента такое качество личности, как

интеллигентность. Высокий уровень эрудиции в какой-либо области знания и высокая

общая культура личности, несущей на себе печать интеллектуального богатства и

одаренности, часто соединяют в себе скромность и изящество всего душевного

склада и стиля поведения, являющихся самыми характерными чертами человеческого

благородства в его естественном выражении. Можно со всей определенностью

констатировать как вполне очевидную закономерность тот факт, что чем выше

степень интеллигентности и благородства личности, тем в большей степени

гарантированы присущие ей чистота, целомудрие и честь как главные характеристики

человеческого достоинства. Однако было бы большой ошибкой возлагать всю надежду

в этом вопросе исключительно на присущие человеку интеллигентность и

благородство и не видеть при этом спасающего действия Божией благодати,

облагораживающей человека и помогающей ему побеждать всевозможные соблазны и

искушения. Агиографическая письменность и художественная литература содержат

много примеров, убеждающих нас в непрочности и опрометчивости надежды на одни

лишь естественные силы человека и даже на приобретенный им духовный и

нравственный опыт. На многообразных перепутьях жизненных дорог, в прозаических

или причудливых сплетениях услужливо подстроенных обстоятельств запутывались и

переживали нравственные падения не только люди, никогда не ставившие перед собой

высоких жизненных целей, но и личности, достигавшие подлинного внутреннего

благородства и нравственного величия. Борис Пастернак описывает ситуацию, в

которой оказался главный герой его романа, русский интеллигент, переживающий

потерю личной чести: "Юрий Андреевич обманывал Тоню и скрывал от нее вещи, все

более серьезные и непозволительные. Это было неслыханно. Он любил Тоню до

обожания. Мир ее души, ее спокойствие были ему дороже всего на свете. Он стоял

горой за ее честь, больше, чем ее родной отец и чем она сама. В защиту ее

уязвленной гордости он своими руками растерзал бы обидчика. И вот этим обидчиком

был он сам. Дома, в родном кругу, он чувствовал себя неуличенным преступником.

Неведение домашних, их привычная приветливость убивали его. В разгаре общей

беседы он вдруг вспоминал о своей вине, цепенел и переставал слышать что-либо

кругом и понимать. Если это случалось за столом, проглоченный кусок застревал в

горле у него, он откладывал ложку в сторону, отодвигал тарелку. Слезы душили

его... Он изнемогал под тяжестью нечистой совести".

Как настоящий интеллигент, герой Б.Л. Пастернака носит печать той неповторимой

оригинальности, которая может быть свойственна особенно глубоким и ярким

личностям. Он имеет "все особенное... все выгодное и невыгодное... все

обыкновенные стороны, дорогие в их необыкновенном соединении, облагороженное

внутренним содержанием лицо, которое без этого, может быть, казалось бы,

некрасивым, талант и ум, как бы занявшие место отсутствующей воли". Чести, без

которой его личная жизнь становится безрадостным и тягостным существованием,

лишенным нравственного смысла.

На вопрос Юрия Андреевича: "Что будет дальше?" на его надежду "на что-то

несбыточное", "на вмешательство каких-то непредвиденных обстоятельств"

последовала важная перемена в его судьбе, положившая предел его нравственному

томлению. За несколько мгновений до этой решающей перемены вдруг вдали, где был

"сквозящий огнем зари вечерний лес", защелкал соловей. "Очнись! Очнись!" звал и

убеждал он, и это звучало почти как перед Пасхой: "Душе моя, душе моя! Восстани,

что спиши!". Если самоуверенная в своей опрометчивости надежда не может

предохранить от нравственного падения даже людей высокого благородства духа, то

благодать Божия, наоборот, способна спасти потерянную честь и вернуть прежнее

достоинство даже там, где для человеческой надежды уже не остается достаточных

оснований.

Даже потеряв честь и нравственное достоинство, человек как живой и одушевленный

образ Божий, все же никогда не может лишиться своего онтологического

достоинства. Несмотря на нравственное падение и обнищание, он остается сыном

Небесного Отца. В этом богоподобном достоинстве, которое у него ничто не может

отнять, заключается источник надежды Церкви на нравственное возрождение каждой

конкретной человеческой личности. Через святые церковные таинства Крещение,

Миропомазание и Евхаристию каждый духовно заблудившийся и нравственно обнищавший

человек входит в "отчий дом" Церковь, где ему возвращаются "первая одежда",

означающая некогда потерянное достоинство, "перстень", означающий

восстановленную честь, и участие в торжественном пире, означающее приобщение к

нескончаемым небесным благам в Царстве Божием (Лк. 15, 11 -23).

С точки зрения православной аксиологии, честь, как основной принцип отношения

человека к достоинству своего существования, заключает в себе не только

нравственный, но и неразрывно с ним связанный сотериологический смысл.